«Лица культуры» в «Газете.Ru»: Зельфира Трегулова, директор Третьяковской галереи
«Лица культуры» в «Газете.Ru»: Зельфира Трегулова, директор Третьяковской галереи
О выломанной двери на выставку Серова, 500 тысячах человек, пришедших посмотреть Айвазовского, рекордных очередях в музеи — в проекте «Лица культуры» Зельфира Трегулова, руководитель Третьяковской галереи.
Профессия куратора выставок, несмотря на повысившуюся ее актуальность, все равно остается не совсем понятной для широкого зрителя. Он признает возможность гениальности за режиссером, художником, композитором. А вот считать равным им человека, который объединяет произведения искусства в общности, сюжеты и последовательности, рождая новые смыслы, — пока нет. При этом именно у куратора есть шанс пробраться к сердцу зрителя и поселить там энтузиазм. Именно таким куратором была и остается Зельфира Трегулова, в 2015 году назначенная на пост директора Третьяковской галереи.
Следующая станция — РОСИЗО
До 2000 года Трегулова работала в ГМИИ имени Пушкина, потом перешла в команду Музея Гуггенхайма, став первым российским искусствоведом, приглашенным в этот музей мирового класса. Вернувшись в Россию, занялась международными связями уже в Музеях Кремля, где проработала 10 лет.
«Трегуловой с ее профессиональным опытом было сложно раскрыть весь свой потенциал в весьма консервативных Музеях Кремля, — вспоминает собеседник «Газеты.Ru», близкий к Минкультуры, — впрочем, ее включили в «кадровый резерв» как перспективного специалиста». Одно время Трегулову даже рассматривали в качестве нового руководителя Пушкинского музея, отмечают собеседники «Газеты.Ru», близкие к бывшему руководству министерства: «Впрочем, она и Ирина Антонова (директор музея до 2013 года. — «Газета.Ru») были представителями разных «философий» музейного дела, поэтому от этой идеи вскоре отказались».
В августе 2013 года Трегулова возглавила РОСИЗО — всероссийского выставочного оператора, занимающегося организацией выставок по всей России и их гастролями за рубежом. На момент прихода Трегуловой музейно-выставочное объединение существовало больше формально, нежели действительно было источником каких-то инициатив. «Назначению предшествовала долгая беседа с Владимиром Мединским, который просил от нее подготовить качественно новый план развития РОСИЗО, — говорит источник в РОСИЗО. — Для нее это должно было стать своего рода испытанием, сможет ли она наполнить содержанием организацию, которая раньше была абсолютно пустой».
С приходом Трегуловой о РОСИЗО заговорили, заметили, оператор стал задавать на культурном рынке свои тренды и определять повестку, одна за другой открывались амбициозные выставки. Одним из главных итогов работы Трегуловой стала уникальная выставка «Космонавты: Рождение космической эры» — редкий пример сотрудничества учреждения культуры с Роскосмосом и другими совсем, казалось бы, далекими от искусства структурами.
Пресловутая «культурная дипломатия» показала себя в действии: выставку ждал ошеломляющий успех в Лондоне.
В РОСИЗО же Трегулова сделала выставку своего любимого стиля — «Казимир Малевич и русский авангард», устроив ее гастроли в Амстердаме, Лондоне и Бонне. В Венеции и Лондоне показала ретроспективу Виктора Попкова и уже специально для Венеции создала «Палладио в России» в соавторстве с признанным мэтром, куратором и искусствоведом Аркадием Ипполитовым. И все это меньше чем за полтора года.
Работа в РОСИЗО, казалось, полностью занимала лучшего российского куратора. Однако, как выяснилось, у Минкульта были для Трегуловой еще более серьезные задачи.
Станция «Третьяковская»
В феврале 2015 года Минкультуры уволило с поста гендиректора Государственной Третьяковской галереи Ирину Лебедеву, занимавшую эту должность последние шесть лет. «На Лебедеву делалась очень большая ставка, — отмечает собеседник «Газеты.Ru», близкий к Минкультуры, — однако результаты были плачевными.
Третьяковка — один из очевидных культурных столпов России, но и одна из самых сложных площадок. К началу 2015 года галерею сотрясали скандалы с имущественными спорами и экспертами, выдававшими сертификаты на поддельные картины. Площадка на Крымском валу фактически была мертва. Не было банального Wi-Fi, кафе и книжного магазина. Не было и посетителей. Договариваться об установке на фасады здания экранов, которые были необходимы для проведения мультимедийных выставок, с мэрией был вынужден едва ли не лично Мединский».
«Назначение Трегуловой было очень похоже на спецоперацию, — вспоминает собеседник.
— Предыдущее руководство писало письма во все возможные инстанции, жаловалось на давление со стороны ведомства. Часть сотрудников устроили однодневную забастовку. Впрочем, результаты деятельности музея говорили сами за себя — эффективность управления Третьяковкой была крайне невысокой».
Но в результате кандидатура Трегуловой в Третьяковскую галерею была принята единодушно всеми, как культурной номенклатурой, так и арт-сообществом, традиционно находившимся в некоторой оппозиции к федеральной культурной власти. Не проводя никаких революций и чисток, Трегулова взялась за дело, и в 2015 году ГТГ обеспечила рост доходов по сравнению с 2014-м сразу на 30%. Кинопоказы, музыкальные фестивали, новые выставки в новых дизайнерских решениях — все это в главном музее страны в том или ином виде было и до этого, однако при новом начальнике стало заметнее: куратор по призванию, она объединила все активности Третьяковки в одно смысловое целое.
Но подлинный, народный триумф ждал Трегулову в начале 2016 года. На новогодние каникулы галерея выкатила настоящую бомбу — ретроспективу ключевого русского живописца Валентина Серова, на которую моментально выстроилась ставшей легендарной «Очередь». О национальной успешности «Очереди на Серова» говорит то, что она стала мемом — ее обсуждали в соцсетях и на офисных кухнях, про нее пели песни, делали «фотожабы».
В успех выставки мало кто верил, подумаешь, набивший оскомину школьный Серов.
Что в итоге помимо разбитых в ажиотаже стеклянных дверей нового здания? Сотни тысяч посетителей, электронная билетная система, появление на выставке президента Путина и серьезное изменение отношения в обществе к посещению музеев вообще. А именно: повышение статуса посещения художественной выставки до уровня премьеры в Большом театре и превращение постылого советского здания ЦДХ в единое культурное пространство с постоянной жизнью, причем не только в пределах здания, но и вокруг во всем квартале.
Айвазовский, далее везде
В планах уже была другая масштабная выставка — мариниста Ивана Айвазовского. Масштабная в первую очередь потому, что в случае повторения ажиотажа нужно было избежать негативных последствий. Для этого в Третьяковке сразу же продлили часы работы выставки и ввели систему сеансов, организовав продажу интернет-билетов. В результате выставку посмотрели все желающие, а итоговые цифры оказались просто рекордными — более 1 млн человек пришло на Серова и Айвазовского. Доходы Третьяковки только от этих двух выставок превысили 400 милн рублей. Еще один неожиданный итог — появились спекулянты музейными билетами. Их появление, как ни парадоксально, — сигнал: музейные выставки стали таким же ожидаемым культурным событием, как и громкие театральные премьеры.
Многие уже было подумали, что теперь Третьяковка решила ставить только на проверенные русские имена, — и тут же галерея поставила перед собой новый вызов.
На «Roma Aeterna. Сокровища Пинакотеки Ватикана», еще одну выставку-блокбастер, открывшуюся в декабре в Инженерном корпусе ГТГ в Лаврушинском переулке, билеты на сеансы до конца января оказались раскуплены вскоре после поступления в продажу.
Несмотря на все свои заслуги, директор ГТГ ведет себя ровно абсолютно со всеми знакомыми и незнакомыми — сама организует экскурсии, отвечает на СМС и почту, приглашает на вернисажи. Никакой свиты, звездной болезни и прочего антуража, часто сопровождающего значительных людей. «Все спокойно и по делу», — кратко характеризуют ее коллеги, а двукратный рост числа посетителей в 2016 году по сравнению с 2014 годом говорит сам за себя.
«Благодаря Трегуловой, ее умению почувствовать то, что нужно людям, ее умению слаженно работать в одной команде с Минкультом Третьяковка вступила в эпоху подлинного ренессанса», — говорит один из топ-менеджеров культурной сферы Москвы, объясняя свою анонимность в этой оценке простым комментарием: «Мы все так думаем».
