Вадим Абдрашитов: «Сегодня Шукшин не поступил бы во ВГИК»

Газета «Известия», 23 октября 2019 года

Марина Суранова

Режиссер Вадим Абдрашитов — о барьере для талантов из провинции, избытке инфантильности и «шкафах» Чарли Чаплина

Кинематографу грозит нравственная инфантилизация, второе высшее образование необходимо снова сделать бесплатным, а развитие технологий позволило большему числу женщин стать операторами. Об этом «Известиям» рассказал режиссер, профессор ВГИКа Вадим Абдрашитов. Беседа состоялась после празднования столетия старейшего киновуза страны, в котором принял участие президент России.

— Владимир Путин поздравил ВГИК с юбилеем и провел заседание с кинематографистами. Вы были на этой встрече. Каковы ваши впечатления?

— Встречу с президентом давно ждали, и она прошла конструктивно. Владимир Владимирович сказал, что поручит поработать над законом о втором высшем образовании, и если действительно на некоторые специальности будет доступ на бюджетные места людям, получившим первое высшее образование, то, безусловно, кино наше будет более содержательно и ландшафт индустрии через три года кардинально изменится.

— Каков процент бюджетных мест во ВГИКе сегодня?

— Половина, и этого мало. ВГИК делает все возможное, упрашивая, умоляя соответствующие инстанции не задирать цены на образование, которые и без того неподъемные для любого молодого человека. Повышение стоимости чревато тем, что вузы лишатся притока свежих сил из провинции, где таких денег просто нет. К тому же передвижение по стране сейчас чрезвычайно дорого. В наши дни директору школы алтайской провинции, абитуриенту Василию Шукшину невозможно было бы приехать в столицу, да еще и учиться платно.

— Следовательно, в СССР система была разумнее?

— Любой человек мог попробовать реализовать себя, если хотел что-то писать, заинтересовался театром, потянуло в кино, увлекся музыкой. По тогдашним законам ему нужно было отработать три года по полученной специальности, а потом он имел право на второе бесплатное высшее образование. Отмена этого положения — абсолютно непродуманное решение. Это превратило нормальный ход дел в такую ситуацию, при которой оптимальным абитуриентом киновуза оказывается вчерашний школьник. Между тем назовите любого режиссера или драматурга из тех, что делали приличные картины, и все они пришли во ВГИК с жизненным опытом и с первым образованием. Климов, Панфилов, Кончаловский, Иоселиани...

— И вы тоже.

— Да, я учился на физтехе в Менделеевском и три года работал на Московском электроламповом заводе, начав технологом и закончив начальником большого цеха. Рад, что так все сложилось, потому что пришел в кино с неким опытом жизни. Мне было 25 лет, и я был в мастерской средним по возрасту.

— Это отсутствие жизненного опыта и приводит к инфантилизации кинематографа, о которой вы говорили в одном из интервью?

— Я бы даже назвал это насильственной инфантилизацией, искусственно созданной ситуацией, при которой главное — финансовая выгода. Инфантилизация дает о себе знать в работах выпускников; в кино, на экранах телевизоров, на сцене зритель видит результат. Проблема касается не только ВГИКа, но всех театральных вузов, литинститута... Завтра эти студенты буду ставить спектакли, писать романы, которые должны будут воспитывать меня и моих внуков, так я понимаю? А на журфак приходят девочки и мальчики, которые через несколько лет начнут рассказывать мне об устройстве этой сложной жизни? Разве это не должно тревожить общество?

— И все-таки ведь есть и сегодня личности, которые становятся исключениями из правила.

— Если бы этого не было, я бы и не занимался студентами. Есть талантливые, интересные ребята, у меня и сейчас хорошая мастерская. Мы делаем все возможное, чтобы молодой человек духовно окреп, обогатился культурой. К счастью, именно ВГИК, с его традициями глубокого гуманитарного образования, фундаметальными курсами истории литературы, изобразительного искусства, театра и кино, дает такую возможность. Ну и, кроме того, ребята растут и сами приобретают жизненный опыт. Что и есть самое главное.

— Развитие технологий способствует появлению большего числа новых режиссеров?

— Нет, не способствует. Когда мы учились — не могли себе представить, что у каждого в руках будет высококлассная камера, хотя бы в виде мобильного телефона, что аппаратура станет чрезвычайно легкой, из-за чего, кстати, очень много девочек сегодня учится на операторском факультете.

Естественно, больше стало экспериментов, но напрямую связать это с частотой появления талантливых кинематографистов я не могу. Говорю студентам: посмотрите на фотографии со съемочной площадки Чарли Чаплина, какие там стоят камеры — кошмар, это огромные шкафы! Но на них снимались шедевры.

— Деньги сегодня — самая эффективная цензура. Нет денег — нет кино. Согласны?

— Режиссер приходит к продюсеру, тот говорит: «Вот, есть такой проект. Я хотел бы, чтобы в этих ролях были вот такие-то звезды…». «Я их не вижу», — говорит режиссер. «Ну тогда не вижу вас». Вот, собственно, и все. Кинематограф по своей природе двуликий Янус. С одной стороны, это производство продукта, за который зрители в кинотеатр принесут деньги — чем больше, тем лучше. С другой — есть такие понятия, как киноязык, кинопоэтика. Это решение новых эстетических задач. Сейчас соотношение резко сдвинулось в угоду производства, а пространство киноискусства как такового скукоживается с каждым днем.

— Многие предлагают не пускать на экран голливудские картины, пока не пройдут отечественные премьеры. Эту идею поддержит кинематографисты?

— Во всем мире отработаны механизмы, которые позволяют балансировать между отечественным кинопроизводством и зарубежной кинопродукцией. Не думайте, что во Франции, например, можно привезти какой-то американский фильм и запросто его показать. Он все равно попадет в очень четкую систему показа зарубежной кинопродукции. Но что значит — ограничить? На каких условиях? В каком количестве? Безусловно, государство должно заботиться о том, чтобы в кинопрокате существовало и российское кино, и принимать к этому какие-то меры. Не думаю, что они должны быть лишь запретительные. И, разумеется, решать эту проблему необходимо в экономической плоскости, как во многих странах.

— Пока же российское кино сильно проигрывает конкуренцию Голивуду.

— По той простой причине, что сегодня под кино понимается entertainment, развлечение. И выдающиеся голливудские мастера умеют это делать лучше, чем российские. Но зрителю не только развлекательное кино нужно. Ему нужны вещи и другого порядка, которых все меньше и меньше на экране.

— Вы верите, что общество может измениться лучшую сторону? Или бежать по кругу — это неизбежность?

— До тех пор, пока общество не станет сообществом индивидуумов, оно не сможет быть ни свободным, ни требовательным к государству, ни защищать отдельного человека. Сегодня общество часто понимается как просто масса. На эту тему и была сделана моя картина «Магнитная буря».

— Есть мнение, что российский народ не такой, как европейский, к примеру. У нас особенный менталитет, мы другие люди. Даже рабство — крепостное право — отменили у нас позже.

— Разумеется, это наложило отпечаток на наш менталитет и на всю многострадальную историю. Но это не означает, что сейчас обязательно должен быть какой-то особый путь. Он невозможен при сегодняшнем глобальном рынке. Все равно нам придется торговать нефтью, все равно для выживания придется нефть перерабатывать, развивать другие технологии. Россия встраивается в общие мировые процессы.

— Как вы считаете, за сериалами будущее?

— Во всяком случае, хорошие голливудские сериалы уже сегодня существуют и они соперничают с кинофильмами в качестве. У нас тоже появляется достойное телевизионное кино. С уважением отношусь к тому, что делают мои коллеги, например, Сергей Урсуляк, из молодых — Егор Анашкин. Есть блестящий сериал Петра Буслова и Семена Слепакова «Домашний арест».

— Недавно вы вошли в Совет по культуре в Госдуме. Почему вас пригласили?

— Мне предложили войти в Совет после того, как я выступил и говорил во ВГИКе о насильственной инфантилизации в современном кино и театре. Наверное, предстоит какое-то заседание, и я готов подробно об этом рассказать, поделиться опытом и наблюдениями. Не только меня, а всех мастеров, проблема эта чрезвычайно волнует.

— Какое осталось впечатление после торжества, посвященного вековому юбилею во ВГИКе?

— Столетний юбилей — это для кинематографа молодость, и вот с этим ощущением, что все впереди, мы и живем.

— Что бы вы посоветовали молодым режиссерам?

— Никуда не встраиваться, никому не подражать, быть только собой.

Справка «Известий»

Вадим Абдрашитов в 1967 году окончил кафедру кибернетики химико-технологических процессов Московского химико-технологического института им. Д. И. Менделеева, а 1974-м — режиссерский факультет ВГИКа. Был приглашен на студию Мосфильм. Среди лучших фильмов «Охота ни лис», «Остановился поезд», «Парад планет», «Плюмбум или Опасная игра», «Время танцора», «Магнитные бури». Народный артист России, член Совета по культуре и искусству при президенте РФ.